Translator’s Note
To preserve the authentic flavor of Azamat Gabuev’s “Son,” Ossetian appears throughout as in the original text. It’s at once a formal gesture towards the bilingual reality of the author’s native Northern Ossetia—a linguistically and culturally distinct region of the Russian Federation—and a subtler nod to questions of identity, representation, and absence.
The national dish of Northern Ossetia is a savory pie. Made from leavened dough and vaguely resembling a pizza without sauce, it is called different things in accord with one’s political leanings. (Ultra-conservatives eschew a commonly used word because it is Georgian.)
To repeat an old cliché: things get lost in translation, a reality exemplified by the discord surrounding culinary nomenclature or the insufficiency of the voluminous English word “pie.” And so, I present my adaptation with humility and the hope that, against the backdrop of competing definitions, important absences might become more legible.
Son
At 12:45 am, Elina texted Totraz: “It’s a boy. Seven pounds, eight ounces.” Totraz opened his eyes, lifted his phone off his stomach, and read the message.
The doctors promised the baby would come no earlier than the day after tomorrow. Elina had called to let him know. Totraz had thought there was more time. He would have warned his friends. Preordered some savory pies and a boiled chicken from “Yron kaæbits.” But now, he didn’t know what to do.
Who should he tell first? It would be right to tell his parents. But they were already asleep. No good waking them up. Geor? Nah, not him. Younger brother, unmarried, he’ll wake up Mom and Dad. The in-laws? Definitely not. Let Elina tell them herself.
Totraz sat up in bed and texted Vadik: “I have a son.” Vadik called immediately.
“Congrats, bro! Welcome to the club.”
“Thanks.”
“Well, are we celebrating?”
“I wanted to ask about that actually. What do you think? Probably better if we celebrate tomorrow?”
“Are you crazy?! When was your son born, today or tomorrow?”
“Shit, I dunno. If he was born before twelve, then I guess yesterday.”
“Don’t go confusing me. When did you find out?”
“Just now.”
“Did you tell anyone else?”
“Just you.”
“I’m honored, man, but we need a third.”
“Let me call Dzhambot.”
“Perfect. Text him. Or call. Do you have anything there?”
“What do you mean?”
“I mean pies, chicken. And you know, drinks.”
“There should be some champagne around here somewhere.”
“That’s it?”
“That’s it.”
“Way to go.”
“I didn’t know she’d have the baby today.”
“It’s fine, get in touch with Dzhambot. I’ll head your way now.”
“Huh? I mean, what for? Let me come to you.”
“Whatever—your kid, your car. Just come now. We’ll get Dzhambot on the way.”
“Alright, alright. I’m headed over. Bye.”
“See you soon.”
✶
Vadik and Totraz worked together in the courthouse as bailiffs. Dzhambot was Totraz’s former classmate and worked in the mayor’s office of Vladikavkaz. Vadik had a small son, Dzhambot had two daughters.
Totraz quickly threw on some sweatpants and a t-shirt. He went into the kitchen, opened the freezer and pulled out a frozen chicken. No, it would take an hour and a half to boil. If he had taken it out in the morning and let it thaw, that would be different. He put the chicken back and closed the door.
✶
The light wasn’t on in the khædzar1. Well, better this way. He had no desire to get stuck talking to any of the neighbors. He didn’t really know them yet. He and Elina had been in the building for a year and half. Renovations were complete just as she started showing. Before that, they’d lived with her parents.
Totraz got into his white Opel and drove out of the courtyard. He called Dzhambot on the road. While it rang, it seemed to Totraz that he had forgotten something important. But what? He couldn’t get his thoughts organized.
“Hello,” whispered Dzhambot.
“I woke you up, didn’t I?” Totraz hoped the reason for his call would justify the interruption.
“Who is it?” said a sleepy female voice.
“It’s Totik,” Dzhambot answered his wife.
“Ugh, what time is it even?” she grumbled. “Go talk in the hall.”
Totraz heard footsteps and the squeal of a door hinge.
“Ok, so why are you calling?” asked Dzhambot.
“Because my son was born, that’s why.”
“Congratulations! Yæ rukhsæy bafsæd!”2
“Listen, Vadik and I will come get you in a half hour. Will you be ready?”
“You mean, you guys are planning to celebrate now? Why not tomorrow?”
“Seriously? Is my son going to be born tomorrow?”
“Got it.”
“What do you mean, got it? You don’t even have to do anything. Just get dressed and wait for us.”
“I’m telling you, I got it.”
“Ok, bye then.”
Vadik was already waiting at the entrance of his building, dressed like he was going to a wedding: slacks, button down, belt.
“Ok, so now we’re headed to Shaldon,” he said as he climbed into the back seat.
“The hell?”
“For arak. I already called ahead.”
“Can we go get Dzhambot first?”
“He’s by The Horses. We’ll have to take a detour. They’re waiting for us.”
Totraz was afraid Dzhambot’s wife wouldn’t let him go out, and the later the hour, the more likely that would be. But since Vadik had already managed to plan so much in the middle of the night, he didn’t feel like arguing.
“Where exactly in Shaldon?”
“Narodov Vostoka Street. I’ll show you.”
“By the cemetery, you mean?”
“Yeah, round there.”
They drove past Batman3 and city hall.
“I also managed to get us some pies,” said Vadik. “Karina’s already got some dough going.”
“Which Karina? Your wife?”
“Who else? I woke her, I said, ‘Quick, get to the kitchen. My friend’s son was just born.’”
Totraz felt a little uncomfortable that he was the cause of so much fuss.
“Was it really necessary to bake pies for me in the middle of the night?”
“What do you mean? All the shops are closed.”
“We could have called somebody. I know the manager of the Steyton Market over on Shtyb Street.”
“They would have sold us old pies. On an occasion like this, you gotta have fresh ones.”
In Shaldon they wound their way past one-story private homes, frequently hitting the brakes; in front of practically every house was a speed bump.
“This one here,” said Vadik, nodding towards a brick house. Grapevines curled over the front awning; poking through the fence were stalks of corn.
Totraz stopped the car. Vadik took out his phone.
“Sandro, we’re out front.”
A minute later a tall man, about fifty years old, stepped through the door wearing sweatpants and a flannel button down. The younger men slid out of the car and greeted him with a handshake.
“I’m not going to open the gate,” Sandro said in Ossetian. “Everyone in the house is sleeping. I don’t want you to bring the car in.”
They walked into the yard. On the right was the main house with a porch, on the left was another structure, similar to a garage or a chicken coop. Sandro led them there.
A fluorescent lamp glowed inside. A still towered in the middle of the room, in the corners lay sacks of corn, and all along the walls stood greenish bottles of arak. It smelled of flatbread.
“This is yours,” Sandro indicated a fifteen-liter jug.
“I only need a small bottle,” said Totraz.
Sandro glared at Vadik.
“You woke up me for a flask? Goodbye, then. The smallest I’ve got is ten liters.”
Totraz wanted to say that even ten was too much, but Vadik put his hand on his shoulder and said: “Hold up. Tell me: What month is it?”
“September.”
“So in ten months you’ll have your kækhts4. You’ll need arak of course. Sandro’s is the best in the city, so you’d come back to him anyways. Get it now.”
“Ok,” Totraz smiled. “Let’s make it fifteen liters then.” He turned to Sandro. “How much?”
“A grand per liter.”
Totraz reached into his pocket, but Vadik grabbed his hand.
“I’ll pay.”
“Vadik, c’mon man, stop—”
“No, you stop. This is my gift for your son’s birthday.”
“Don’t be ridiculous, I can pay myself.”
“I know you can, but I want to. Give it a rest.”
Totraz stepped forward, but Vadik, who was much larger, grabbed him and pushed him outside.
The yard was dark. A dog snored in the kennel, somewhere frogs were singing. Totraz inhaled the night air. Vadik had made this whole thing uncomfortable. It was bad enough that his wife was baking in the middle of the night, but now he was buying arak for the kækhts. He’d have to figure out a way to pay him back somehow. What can you buy for fifteen thousand? If his car got into a slight accident, then Totraz could pay for the repair work—the hell was he thinking? Some kind of “small accident”? You don’t do that to your friend.
The door opened. Vadik appeared, a jug wrapped in his embrace.
“Go open the trunk!”
Totraz hurried to the car, opened the door and pushed the button below the seat. Vadik laid the jug in the trunk, then slammed it shut.
“Half a liter for free.” Sandro offered Totraz an old vodka bottle filled with arak. “This is for tonight.”
“Thank you.”
Totraz placed the bottle between the seat cushions.
“Alright. Get out of here.” Sandro waved his hand and turned back into the unlit yard.
“Now, let’s get Dzhambot,” said Vadik. “And we’ll pick up a chicken on the way.”
Once more the car slid down the street. Totraz figured they couldn’t be far from the cemetery. In front of buildings stood sandwich board advertisements: “Carpenter,” “Wreaths,” “We carve granite,” “We dig for cheap.”
They made their way out of Shaldon, turning past the Druzhba cinema onto Markov street, then crossed the Chkalovsky bridge.
“Right here,” Vadik nodded to the side. “Across from the flower shop.”
Totraz had already noticed the sign: “Fire-grilled chicken. 24/7.” He couldn’t let Vadik pay for the chicken too. He made an illegal turn, positioned the car so the chicken shop was on the driver’s side, parked, locked the passenger side door, and dashed out of the car.
When he returned with a bag containing a whole crispy chicken, fragrant with onion and vinegar, Vadik cried out: “What the hell was that about? I wasn’t planning to pay!”
“And good thing you weren’t. Let’s go get Dzhambot. I’m sure he’s tired of waiting.”
They drove along Kosta Prospekt as far as The Horses, then turned onto Gugkaev street. Totraz grabbed his phone. Dhzambot answered after the first ring:
“Should I come out?”
“Yeah, we’re here.”
Dzhambot quickly came downstairs and opened the back door. He shook hands with his friends.
“Your wife released you?” Vadik asked, laughing.
“Ha, very funny, jackass,” Dzhambot replied, offended.
“It is funny, actually. Mine is currently baking pies. You get me? Speaking of, let’s rush her a bit while we’re on our way.”
Vadik called his wife.
“So, they ready yet?…Excellent…Smear ‘em with lots of butter…We’ll be there soon. I’ll buzz you…And uh, don’t forget glasses…For the arak…Bye.”
Totraz stopped by the entrance of Vadik’s building. Vadik lifted his phone up to the ceiling inside the car, pressed dial, let it ring twice, then hung up. After three minutes Karina came outside. She was in black leggings, a colorful tunic, and slip on sandals. With a half-extended arm she held out a round board with three pies covered by a kitchen towel. Totraz climbed out of the car, went up to her, and accepted the food.
“Congratulations on your newborn son,” said Karina. Læppu nyfs u5.
“Thank you. And thank you for the pies. And for making them at this hour…”
“It’s a special occasion.”
Totraz opened the rear door and handed the pies to Dzhambot. Vadik rolled down the passenger side window.
“And where are the glasses?” he asked.
“Oh, I forgot,” Karina answered. “I’ll bring them down now.”
“No, don’t worry about it,” said Totraz. “We’ll buy some disposable ones from Stavropolsky Market.”
“What, you’re gonna drink from disposable cups like a bum?”
“Why am I bum all of a sudden?”
“Don’t argue,” Karina gestured to signal the conversation was over. “I’ll be right back.”
She slipped away through the door.
“Because today is such an important day, I won’t go off on you,” Vadik told Totraz. “But no one interrupts me when I’m talking with my wife.”
“What the hell are you giving her such a hard time about the glasses for?”
“Because if you’re not firm with them, you’ll be like this one,” Vadik turned to Dzhambot. “Why are you quiet? Say something.”
“I agree with Totik,” Dzhambot replied.
“Hear that? He agrees with you. So make your own conclusions.”
Karina reappeared at the entrance. She came up to the car and passed black bag to Vadik through the window.
“Ok, go to sleep,” said Vadik. “I’ll be back in the morning.”
“You all be careful,” said Karina, bending down and looking into the car. “Drive slowly on the way back.”
“I won’t drink a lot,” Totraz assured her.
As they backed out, Karina returned to building.
“Watch those pies!” Vadik shouted at the back seat.
“You watch your mouth,” flared Dzhambot.
“Admit it, you envy Totik.”
“I’m happy for him. Why would I be envious?”
“Because, he just had his first kid, and it’s a boy. Like mine, actually. And you—you’re an expert at making girls.”
Totraz and Vadik chuckled.
“You don’t know anything. Girls are better.”
“What’s that?” asked Totraz.
“It’s true. You don’t have to find a way to keep them out of the army. Then you marry them off and that’s it. But with boys comes a lot of stress. You worry about how you can buy him his own place, or you worry about who he’ll bring into your house.”
“But the family line?” Vadik turned around again. “Their kids won’t carry your family name.”
“I’m not worried about it. We’re a big family. And khæræfyrttæ6 are nice too.”
“He’s kind of right,” Totraz concluded.
At the maternity hospital on Kirov they pulled up to the sidewalk and stepped out of the car. Nearby in a small puddle lay a broken bottle of champagne.
They covered the hood of the car with the kitchen towel and placed the pies and chicken on top. Totraz reached into the glove box and pulled out a hunting knife. Vadik poured arak into three crystal shot glasses.
“Dzhambot, how old are you?” he asked.
“Thirty-one.”
Vadik exhaled: “Alright then. You are the elder.”
“No problem.”
Dzhambot stood facing the windshield. Vadik and Totraz stood at either end of the front bumper. They raised their shot glasses.
“Tsæy yædæ, Iunæg Kaddzhyn Khuytsau tabu dækhitsæn,” said Dzhambot. “Glory to the one venerable God.”
“Amen!” Vadik and Totraz shouted in unison.
Dzhambot said a few more words about the Almighty, and a few more times the friends answered with a ringing “Amen.” Dzhambot first clinked glasses with Vadik, then with Totraz, then tossed back his shot.
Vadik cut into the pies and divided up the chicken. Totraz tried one and then the other—his belly grew warm. They drank to Uastyrdzhi,7then to the newborn. They wished that he would grow up to be an important man.
“What will you call the little guy?” asked Dzhambot.
“I think Kazbek, or Oleg.”
“Call him Batraz.”
“Batraz Totrazovich? That’s ridiculous.”
“He needs a name that’s easy in Russia,” Vadik reached for another slice of the pie. “Vitaly, or Valeriy, or even Vadim.”
“Yuhuh, Vadim. As if in your honor,” laughed Dzhambot. “All the times I’ve been in Russia, no one really mangled the name Dzhambolat. Sometimes they’d come up with “Jumbolot.” But there are other nice names: Akhasar, Soslan, Dzhandar…”
“Saukwydz8,” interjected Vadik, cracking up. “And your third daughter you’ll call Nalkhwydtæ9. Hold on, what are the other two named?”
“The oldest is Milana, the younger is Ornella.
“See! You gave your kids Italian names, but for his son you’re thinking about the Nart saga!”
“Alright, guys,” Totraz took a bite out of a wing. “Write down some options for me. I’ll keep thinking on it.”
A motorcycle rushed along the empty street. When the noise died away, Totraz said, “Crap, it feels like I’m forgetting something.”
“Did you lock your front door?”
“Did you set the handbrake on your car?”
“No,” Totraz looked up and squinted from the light of the street lamp. “It’s not that.”
“That feeling happens sometimes,” said Vadik. “Let’s put on some music. It’s too quiet.”
“Exactly,” Totraz slipped into the car and turned on a song by Sultan Uragan and Murat Tchagaelegov: “To the Disco.”
Vadik clapped his hands: “Turn it up! Louder! Louder!”
Totraz raised the volume and got out of the car. Vadik and Dzhambot moved to the music and sang along:
We’re driving, driving to the next town, going to the disco. We’re going to the disco with our record collection! We’re driving, stealing out of the garage in dad’s old Pobeda….
Totraz felt happy and no longer thought about what he forgot. He was with his friends, and he was equal with them now—he was a father. The night was warm, the arak was smooth. Vadik had organized it all perfectly, and Dzhambot had come through too—he acted as the elder. Everything was great. He could show up late to work tomorrow—everyone would understand. Tomorrow he’d tell his parents and his little brother…
“Hey, turn off that music!” a woman in a white robe shouted down from the third floor. “There are children and pregnant women trying to sleep here, you know. What you are doing here anyway? This is the third time tonight! Why does this always happen on my shift?”
Totraz dove into the car and turned off the music. Vadik looked up, wrung his hands and said: “We’re sorry! Our friend’s son was just born!”
“I see that,” answered the woman. “But there’s no need for music in the middle of the night.”
She shut the window. It was quiet again. Totraz went up to the hood and laughed. “It’s cause of you shouting, ‘Louder, louder!’”
“Nah, I don’t know about that. If there was screaming or it was quiet, that’s your business!”
The friends snickered. Vadik poured more shots.
They drank three more toasts: to parents, to the rising generation, and one for the road. They broke their glasses on the asphalt. Then they put the pieces of chicken together with the uneaten pie, stoppered the bottle, wrapped it all in the towel, and tucked it away in the back seat.
“You good to drive?” asked Dzhambot.
“It’s late,” Totraz answered. “The streets are empty.”
They sat in the car. Totraz slowly pulled away from the sidewalk. Dzhambot’s phone rang.
“Hello…Yes…We’re already on our way…Not long…The streets are empty, don’t worry… Yeah…Ok.”
“Three in the morning,” sighed Vadik. “And your wife isn’t asleep.”
“Don’t worry, Dzhambo,” said Totraz. “We’ll drop you off first.”
Dzhambot put his phone into his pocket and practically laid down in the back seat.
“Yeah, please, if you can,” he mumbled.
Near the Ossetian Theater, in the rearview mirror Totraz noticed a police car.
“Don’t piss yourself,” said Vadik. “We’re not doing anything to draw attention to us.”
“Driver in the white Opel,” flew out of the megaphone. “Stop the car.”
Totraz hopelessly turned the wheel, pulled up the curb and stopped. Out of the police car stepped a man about his age.
“Lieutenant Khatsaev,” he said, introducing himself. “Your documents please.”
Totraz passed his wallet through the barely open window.
“A bailiff,” said Lieutenant Khatsaev. “Well, well. Step out of the car, please.”
“Is there a problem here?” asked Vadik, lowering Totraz’s window.
“Yes, there’s a problem. You’re driving strangely. Like you’re drunk at the wheel.”
Totraz opened the door. He had no idea what to do. His court affiliation hadn’t done any good. Maybe money? How much do they typically take for something like this? He’d never been stopped while drunk before. And what if Vadik tried to pay him off? It wouldn’t be pretty. Better to just get taken in for a fine or whatever normally happens…
“You see, the thing is…” he began.
“Oof, ugh,” the lieutenant grimaced. “Smells like arak. Don’t even have to inspect.” He looked into the car. “Are any of you sober?”
Vadik stepped out and approached the police officer.
“Lieutenant,” he said. “Yes, we drank. We admit it. This guy here just had a son. We celebrated at the maternity hospital. We drank the standard three and had a bite to eat. The roads are empty and we’re driving slowly. Maybe we can work this out in a civilized manner?”
As he was talking, from out of the police car stepped a second officer. He was older than Khatsaev. Out from under his blue uniform shirt with captain’s stripes poked a hairy stomach.
“What’s that? What is it you were celebrating?”
“The birth of a son.”
Vadik inclined his head in Totraz’s direction.
“They’re all drunk,” Khatsaev told his partner.
“I see that. You were celebrating…” the captain looked at Totraz, then at Vadik. “Where did you get the arak?”
“From Sandro.”
“In Shaldon, that the one?”
“Mhm.”
“Any left?”
Vadik understood where the conversation was headed and smiled: “There’s fifteen liters in the trunk.”
The police officers looked at each other.
“Well, we’ll celebrate too,” the captain hitched up his trousers. “Go get the bottle,” he said to the lieutenant.
The young officer went to the police car, dug out a five-liter plastic bottle of Akhsau mineral water and splashed the remaining drops onto the sidewalk. Totraz opened the trunk, and together with Dzhambot, lifted the jug of arak and poured out five liters for the officers.
“There’s some pie left,” said Vadik, replacing the seal on the jug. “And some chicken too. Only it’s cold.”
“Better cold than none at all,” said the lieutenant, visibly brightening as the bottle of arak appeared in his hand.
Totraz gave the towel-covered board to the captain.
“What’s your son’s name?” he asked.
“I still haven’t decided.”
“Vladislav is a good name. Or Tugan.”
“I’ll think on it.”
“If you pick one of those, know that your son’s name giver is Kazbek Takhokhov.” The captain fell silent and looked around the empty street, then said in Ossetian: “May the newborn be successful. And may your road be straight as an arrow.”
“Amen!” cried the lieutenant and raised the bottle. “Drive carefully.”
The officers returned to their car and set off down Marx Street.
“That worked out well,” said Totraz, sitting behind the wheel.
“And you said we didn’t need to buy a jug,” Vadik slammed the door. “With just one pie we would never have managed that.”
“You’re right. As always.”
✶
Totraz drove Dzhambot right up to the entrance of his building, and Dzhambot raced up the steps and flew through the door. Vadik asked to be dropped at the corner and walked through his courtyard with slow, sleepy steps.
When Totraz made it home it was a quarter to three. He carefully parked between two of his neighbors’ cars, went up in the elevator, and, on his way to the bedroom, pulled off his t-shirt and sweatpants and tumbled into bed.
He closed his eyes and suddenly remembered what he couldn’t recall since midnight. He reached over to the nightstand and grabbed his phone. The light from the screen seemed too bright in the darkness. Totraz squinted. He opened his chat with Elina. Reread her message: “It’s a boy. Seven pounds, eight ounces.” Barely moving his thumb, he typed “And how are you?” The phone became very heavy and fell onto his stomach. He dropped his hands to the cold blanket and once more closed his eyes. Totraz quivered and fell asleep, not remembering whether or not he’d hit “Send”.
Notes
[1] khædzar: Ossetian for “house.” Refers to the common annex of a multi-occupancy building.
[2] Yæ rukhsæy bafsæd!: Relish this moment! (Ossetian)
[3] Batman: Nickname given by the residents of Vladkikavkaz to the statue of Soviet general Issa Aleksandrovich Pliev
[4] kækhts: A celebration in honor of a newborn baby boy, held in July
[5] Læppu nyfs u: The boy is our hope. (Ossetian).
[6] khæræfyrttæ: Nieces and nephews (Ossetian). In a broad sense—relatives on the maternal side.
[7] Uastyrdzhi: A figure from the Ossetian Nart saga, patron saint of men and travelers. He is often associated with Saint George.
[8] Saukwydz: Black dog (Ossetian)
[9] Nalkhwydtæ: Unnecessary (Ossetian)
Сын
В четверть первого ночи Элина написала Тотразу «У нас мальчик. 3400». Тотраз открыл глаза, взял с живота телефон и прочел сообщение.
Врачи обещали, что раньше, чем послезавтра родов не будет. Элина звонила утром и рассказывала. Тотраз думал, что у него есть время. Он бы предупредил друзей, заранее заказал пироги и вареную курицу в «Ирон къæбице». Теперь он не знал, что делать.
Кому первому рассказать? По-хорошему родителям. Но они спят в это время. Будить не по кайфу. Геору? Да ну его. Младший брат, не женатый, еще родителей разбудит. Каисам1? Вот точно делать нечего. Пусть Элина им сама рассказывает.
Тотраз сел на кровати и написал Вадику: «У меня сын родился». Вадик сразу позвонил.
– Поздравляю, братуха! Теперь ты в нашем клубе.
‒ Спасибо.
‒ Так что, отмечаем?
– Я как раз за это хотел спросить. Как думаешь, может лучше завтра?
– Гонишь?! У тебя сын когда родился, сегодня или завтра?
– Блин, я не знаю. Если он до двенадцати родился, то по ходу вчера.
– Ты давай меня не путай. Ты когда узнал?
– Только что.
– Кому-нибудь еще сказал?
– Только тебе.
– Это приятно, братуха, но нам нужен третий.
– Давай я Джамбота позову.
– Точно. Напиши ему. Или позвони. У тебя вообще есть что-нибудь?
– В смысле?
– В смысле, пироги, курица, там, выпить.
– Где-то шампанское должно быть.
– И все?
– Все.
– Ну, ты даешь.
‒ Я не знал, что она сегодня родит.
‒ Ладно, разбирайся с Джамботом. Я к тебе сейчас подъеду.
‒ Как? В смысле, зачем? Давай я за тобой заеду.
‒ Ладно. Твой ребенок – твоя машина. Только сразу ко мне езжай. Джамбота потом цепанем.
‒ Да, да. Прямо сейчас к тебе. Давай.
‒ Давай, жду.
Вадик работал с Тотразом в службе судебных приставов. Джамбот был однокурсником Тотраза и работал в мэрии Владикавказа. У Вадика был маленький сын. У Джамбота – две дочки.
Тотраз наспех натянул треники и футболкуку. Он прошел на кухню, открыл морозилку и вытащил замороженную курицу. Нет, это часа-полтора варить. Вот если бы он с утра достал и разморозил – другое дело. Он положил курицу на место и закрыл дверцу.
Свет в хæдзаре2 не горел. Ну и хорошо. Совсем не охота с соседскими мужиками сейчас зависать. Он их пока толком и не знает. Они с Элиной полгода в этом доме. Ремонт закончили как раз, когда появился живот. До этого с родителями жили.
Тотраз сел в свой белый «опель» и выехал со двора. В дороге он позвонил Джамботу. Пока шли гудки, Тотразу показалось, будто он забыл что-то важное. Но что? Мысли никак не соберутся.
‒ Слушаю, ‒ прошептал Джамбот.
‒ Разбудил, да? ‒ Тотраз надеялся, что повод его извинит.
‒ Кто это? ‒ донесся сонный женский голос.
‒ Это Тотик, ‒ ответил Джамбот жене.
‒ Ох, который час вообще? ‒ проворчала она. ‒ Иди в коридоре поговори.
Тотраз услышал шаги и скрип двери.
‒ Так ты чего звонишь? ‒ спросил Джамбот.
‒ Сын у меня родился, вот чего.
‒ Поздравляю! Йæ рухсæй бафсæд!3
‒ Слушай, мы с Вадиком к тебе заедем через полчаса. Будешь готов?
‒ В смысле, вы сейчас отмечать собрались? А завтра нельзя?
‒ Гонишь? У меня сын что, завтра родится?
‒ Понятно.
‒ Что понятно? Тебе даже ничего делать не надо. Одевайся и жди нас.
‒ Я же говорю, понятно.
‒ Давай тогда.
Вадик уже ждал на пятачке своего дома–одетый, будто на свадьбу: брюки, рубашка, ремень.
‒ Так, сейчас мы едем на Шалдон, ‒ сказал он, когда сел на переднее сиденье.
‒ На фиг?
‒ За аракой. Я уже договорился.
‒ Может за Джамботом сначала?
‒ Это же на Конях. Крюк придется делать. А нас ждут.
Тотраз боялся, что Джамбота не отпустит жена, и чем позднее был час, тем вероятнее это казалось. Но, спорить с Вадиком, когда тот среди ночи решил такой важный вопрос, он не хотел.
‒ Где именно на Шалдоне?
‒ Народов востока. Я покажу.
‒ Рядом с кладбищем что ли?
‒ Типа того.
Они проехали Бэтмэна4 и мэрию.
‒ С пирогами вопрос я тоже решил, ‒ сказал Вадик. ‒ Карина уже тесто поставила.
‒ Какая Карина? Твоя жена?
‒ Уæдæ5 какая? Разбудил ее, сказал: «Быстро на кухню. У кента сын родился».
Тотраз немного смутился тем, что стал причиной таких хлопот.
‒ Оу, вот надо было из-за меня ночью пироги делать?
‒ А что? Все точки закрыты.
‒ Позвонили бы кому-нибудь. Я вон «Стэйтона» на Штыба администратора знаю.
‒ И продали бы нам вчерашние пироги. А тут повод такой – только свежие катят.
На Шалдоне они ползли среди одноэтажных собственных домов, часто притормаживая – почти у каждого дома были «лежачие полицейские».
‒ Вот здесь, ‒ сказал Вадик и кивнул на кирпичный дом. Навес перед домом обвивал виноград, в палисаде торчала кукуруза.
Тотраз остановил машину. Вадик достал телефон.
‒ Сандро, дæ къæсæрыл стæм6.
Через минуту дверь открыл высокий мужчина лет пятидесяти в трениках и фланелевой рубашке. Молодые люди вылезли из машины и поздоровались с ним за руку.
‒ Ворота открывать не буду, ‒ сказал Сандро по-осетински. ‒ Все в доме спят, не хочу, чтобы вы машину загоняли.
Они вошли во двор. Справа был жилой корпус с крыльцом, слева – еще одно сооружение, похожее на гараж или курятник. Сандро провел их туда.
Внутри светила ртутная лампа. В середине помещения высился перегонный аппарат, в углах лежали мешки с кукурузой, вдоль стены стояли зеленоватые бутыли с аракой. Пахло чуреками.
‒ Вот эта ваша, ‒ Сандро указал на пятнадцатилитровую бутыль.
‒ Мне только баклажка нужна, ‒ сказал Тотраз.
Сандро уставился на Вадика.
‒ Вы меня из-за баклажки разбудили? Тогда, до свидания. Минимальная партия – десять литров.
Тотраз хотел возразить, что десять для него тоже много, но Вадик положил ему руку на плечо и сказал:
‒ Не гони. Лучше скажи мне: какой сейчас месяц?
‒ Сентябрь.
‒ Значит через десять месяцев тебе кæхц7 делать. Арака по любому нужна будет. А у Сандро лучшая в городе. Все равно к нему вернешься. Бери сейчас.
‒ Ладно, ‒ улыбнулся Тотраз. ‒ Пусть будет пятнадцать литров, ‒ он повернулся к Сандро. ‒ Почем оно?
‒ Штука за литр.
Тотраз полез в карман, но Вадик перехватил его руку:
‒ Я заплачу.
‒ Вадик, по-братски…
‒ Вот именно, по-братски. Этой мой подарок к рождению сына.
‒ Да чё ты моросишь? Я сам могу заплатить.
‒ Я знаю, что ты можешь, но я хочу. Не мешай.
Тотраз рванулся вперед, но Вадик, который был заметно крупнее, скрутил его и вытолкал наружу.
Двор был темный, в конуре храпела собака, где-то пели лягушки. Тотраз вдохнул ночной воздух. Как неудобно выходит с Вадиком. Мало того, что его жена среди ночи пироги печет, так он еще и араку на кæхц покупает. Надо будет при возможности отплатить ему. На что можно потратить пятнадцать тысяч? Хоть бы он машину ударил легонько. Тотраз бы взял ремонт на себя. Блин, о чем он думает? Какой еще «машину ударил»? Нельзя такое желать другу.
Дверь открылась. Появился Вадик с бутылью в объятиях.
‒ Иди багажник открывай!
Тотраз метнулся к машине, открыл дверцу, нажал кнопку под сиденьем. Вадик уложил бутыль в багажник и захлопнул крышку.
‒ Пол литра бесплатно, ‒ Сандро протянул Тотразу бутылку из под водки, наполненную аракой. ‒ Это на сейчас.
‒ Спасибо.
Тотраз пристроил бутылку между сиденьями.
‒ Все. Проваливайте, ‒ Сандро махнул рукой и нырнул в неосвещенный двор.
‒ Теперь за Джамботом, ‒ сказал Вадик. ‒ А по пути курицу возьмем.
Машина снова поползла по улице. Тотраз догадался, что они совсем недалеко от кладбища. У многих домов висели рекламные щиты: «Плотник», «Венки», «Рисуем на граните», «Копаем. Недорого»…
Они выбрались с Шалдона, спустились от «Дружбы» по Маркова и пересекли Чкаловский мост.
‒ Вот здесь, ‒ Вадик кивнул в сторону. ‒ Напротив цветочного.
Тотраз уже заметил вывеску «Куры на углях. Круглосуточно». Нельзя, чтобы Вадик и за курицу заплатил. Он развернулся в неположенном месте, так, чтобы «Куры» оказались с его стороны, заблокировал дверь Вадика, затормозил и выбежал из машины.
Когда он вернулся в машину с хрустящей, пахнущей луком и уксусом тушкой в пакете, Вадик ворчал:
‒ Вот что это было? Я и не собирался за курицу платить.
‒ Ну и порядок, раз не собирался. Поехали за Джамботом. Заждался наверно.
По проспекту Коста они доехали до Коней и свернули на Гугкаева. Тотраз взялся за телефон. Джамбот ответил после первого же гудка:
‒ Выходить?
‒ Да, давай. Мы уже здесь.
Джамбот спустился быстро и сразу открыл заднюю дверцу. Он пожал руки друзьям.
‒ Жена погулять отпустила? ‒ спросил Вадик и засмеялся.
‒ Караул, как смешно, ‒ оскорбился Джамбот.
‒ Еще как смешно. Вот моя сейчас пироги готовит. Понимаешь? Кстати, давай потороплю ее, пока едем.
Вадик позвонил жене.
‒ Цæй цы? Ницы ма?8…Отлично…Маслом их хорошо намажь…Сейчас будем. Я тебе гудок пущу…И это, стаканы не забудь…Ну под араку…Давай.
Тотраз остановил у подъезда, где жил Вадик. Вадик поднял телефон к самому потолку кабины, нажал кнопку вызова, подождал два гудка и нажал отбой. Через три минуты вышла Карина. Она была в черных легинсах, цветастой тунике и шлепанцах. На полувытянутой руке она держала круглую дощечку с тремя пирогами, накрытыми кухонным полотенцем. Тотраз вылез и машины, подошел к ней и принял пироги.
‒ Поздравляю с рождением сына, ‒ сказала Карина Тотразу. ‒ Лæппу ныфс у9.
‒ Спасибо. И за пироги спасибо. В такое время делала.
‒ Так ведь повод какой.
Тотраз открыл заднюю дверцу и отдал пироги Джамботу. Вадик приспустил стекло со своей стороны.
‒ А стаканы где? ‒ спросил он.
‒ Ой, забыла, ‒ ответила Карина. ‒ Сейчас принесу.
‒ Да не надо, ‒ сказал Тотраз. ‒ В «Ставропольском» одноразовые купим.
‒ Ты что, из одноразовых как алкаш пить будешь?
‒ Почему сразу алкаш?
‒ Не спорьте, ‒ Карина будто бросила между ними платок. ‒ Я сейчас.
Она прошмыгнула за дверь.
‒ Вот только потому, что у тебя сегодня такой радостный день, я тебя не трону, ‒ сказал Вадик Тотразу. ‒ А вообще никто не смеет встревать, когда я с женой разговариваю.
‒ Ну, на фиг ты ее гоняешь из-за каких-то стаканов?
‒ Потому, что если их не гонять, будешь как этот, ‒ Вадик обернулся к Джамботу. ‒ Чего молчишь? Скажи что-нибудь.
‒ Я согласен с Тотиком, ‒ ответил Джамбот.
‒ Слышал? Он с тобой согласен. Вот теперь сам делай выводы.
Карина снова появилась на крыльце. Она подошла к машине и отдала Вадику через окошко черный пакет.
‒ Ладно, иди ложись, ‒ сказал Вадик. ‒ Я под утро буду.
‒ Вы там осторожнее, ‒ Карина наклонилась и заглянула в салон. ‒ Медленнее езжайте на обратном пути.
‒ Я много не выпью, ‒ успокоил ее Тотраз.
Они отъехали, Карина снова зашла в подъезд.
‒ Хорошо там пироги держи! ‒ крикнул Вадик на заднее сиденье.
‒ Ты язык свой хорошо держи, ‒ огрызнулся Джамбот.
‒ Вот признайся, завидуешь Тотику?
‒ Я рад за него. А завидовать тут чего?
‒ Того, что у него первый же ребенок мальчик. Как и у меня, кстати. А ты – мастер по производству девочек.
Тотраз и Вадик загоготали.
‒ Много вы понимаете. Девочки лучше.
‒ Это чем это? ‒ спросил Тотраз.
‒ Ну как. От армии отмазывать не надо это раз. Потом замуж их выдал и спокоен. А с пацаном паришься. Думаешь, как ему отдельную хату купить, ну или переживаешь, кого он в твой дом приведет.
‒ А продолжение рода? ‒ Вадик снова обернулся. ‒ Их дети же не с твоей фамилией будут.
‒ Я не парюсь. У нас большая порода. Да и хæрæфырттæ10 тоже хорошо.
‒ В чем-то он прав, ‒ заключил Тотраз.
У роддома на Кирова они заехали на тротуар и вышли из машины. Неподалеку в маленькой луже лежала разбитая бутылка шампанского.
Они постелили на капот кухонное полотенце, положили сверху дощечку с пирогами и курицу. Тотраз достал из бардачка охотничий нож. Вадик наполнил аракой три хрустальные стопки.
‒ Джамбот, тебе сколько лет? ‒ спросил он.
‒ Тридцать один.
Вадик вздохнул:
‒ Гæнæн нæй11. Придется тебе быть хистæром12.
‒ Не вопрос.
Джамбот встал лицом к лобовому стеклу, а Вадик и Тотраз по углам переднего бампера. Все подняли стопки.
‒ Цæй уæдæ, Иунæг Кадджын Хуыцау табу дæхицæн, ‒ сказал Джамбот.‒ Æппæт дуне сфæлдисæг дæ, æмæ нæ дæ хорзæх уæд13.
‒ Амен! ‒ воскликнули в один голос Вадик и Тотраз.
Джамбот произнес еще несколько фраз о Всевышнем, и еще несколько раз друзья ответили зычным «Амен». Джамбот чокнулся сначала с Вадиком, потом с Тотразом и опрокинул свою стопку.
Вадик нарезал пироги и расчленил курицу. Тотраз попробовал и того и другого – в желудке стало тепло. Они выпили за Устырджи14, а потом за новорожденного. Пожелали ему стать большим человеком.
‒ Как назовешь пацана? ‒ спросил Джамбот.
‒ Думаю Казбек или Олег.
‒ Назови Батразом.
‒ Батраз Тотразович? Фиг выговоришь.
‒ Надо такое имя, чтобы по России легко было, ‒ Вадик потянулся за новым куском пирога. ‒ Виталий или Валерий можно Вадим.
‒ Ага, Вадим. Так он и назвал в твою честь, ‒ усмехнулся Джамбот. ‒ И я на России сколько, бывал, никто до имени Дзамболат не докапывался. Только иногда говорили «Замполит». Есть другие нормальные имена: Ахасар, Сослан, Дзандар…
‒ Саукуыдз15, ‒ вставил Вадик и расхохотался. ‒ А свою третью дочь назовешь Налхъуыдтæ16. Постой, а тех двух как зовут?
‒ Старшую Милана, младшую Орнелла.
‒ Вот! Сам итальянские имена дал, а тут вспомнил Нартский Эпос.
‒ Ладно, пацаны, ‒ Тотраз откусил от крылышка. ‒ Напишете мне свои варианты. Я еще подумаю.
По пустой улице пронесся мотоцикл. Когда его шум затих, Тотраз сказал:
‒ Блин, мне кажется, я что-то забываю.
‒ Ты дверь в хате закрыл?
‒ Машина на ручнике?
‒ Да нет, ‒ Тотраз посмотрел вверх и прищурился от света фонаря. ‒ Не то.
‒ Такое бывает, ‒ сказал Вадик. ‒ Давай пока музыку включи. А то тихо слишком.
‒ Это точно, ‒ Тотраз забрался в машину и включил песню Султана Урагана и Мурата Тхагалегова «На дискотеку».
Вадик хлопнул в ладоши:
‒ Громче сделай!
Тотраз добавил громкости и вылез и машины. Вадик и Джамбот пританцовывали и подпевали:
‒ Едем, едем в соседнее село на дискотеку. Едем на дискотеку со своей фонотекой! Едем, едем с гаража угнав папину «Победу»…
Тотразу было весело и он уже не думал над тем, что забыл. Друзья рядом и теперь он с ними на равных ‒ тоже отец. Ночь теплая, арака мягкая. Вадик все организовал по высшему, да и Джамбот не подвел ‒ за хистæра встал. Все так хорошо. Завтра можно и опоздать на работу ‒ там поймут. Завтра он расскажет родителям и младшему брату…
‒ А ну выключите музыку! ‒ крикнула с третьего этажа женщина белом халате. ‒ Тут, между прочим беременные женщины спят и дети. Как же вы все достали! Уже третьи за ночь! И почему такое бывает именно в мою смену?
Тотраз нырнул в кабину и выключил музыку. Вадик посмотрел наверх, развел руки и сказал:
‒ Хатыр бакæн! Не’бмалæн лæппу райгуырд17.
‒ Бæрæг у, ‒ ответила женщина. ‒ Фæлæ18, можно без музыки среди ночи.
Окно закрылось. Снова стало тихо. Тотраз подошел к капоту и рассмеялся:
‒ Это все ты «громче, громче».
‒ Нет, это все ты. А громко это было или тихо, не мое дело.
Друзья прыснули. Вадик снова наполнил стопки.
Выпили еще три раза: за родителей, за подрастающее поколение, за пороги. Разбили стопки об асфальт. Потом сложили кусочки курицы на недоеденный пирог, закрутили бутылку, накрыли все полотенцем и убрали на заднее сиденье.
‒ Ехать можешь? ‒ спросил Джамбот.
‒ Ночь же, ‒ ответил Тотраз. ‒ Дороги пустые.
Они сели в машину. Тотраз медленно съехал с тротуара. У Джамбота зазвонил телефон.
‒ Алло…Да… Едем уже… Немного…Улицы пустые, не волнуйся…Да…Хорошо.
‒ Третий час ночи, ‒ вздохнул Вадик. ‒ А твоей жене не спится.
‒ Не волнуйся, Джамбо, ‒ сказал Тотраз. ‒ Мы тебя первым отвезем.
Джамбот убрал телефон в карман и почти лег на заднем сиденье.
‒ Да, давайте, если можно, ‒ пробормотал он.
Около Осетинского Театра Тотраз заметил в зеркале полицейскую машину.
‒ Не ссы, ‒ сказал Вадик. ‒ Мы не палимся.
‒ Водитель белого «опеля», ‒ тут же вылетело из громкоговорителей. ‒ Остановите машину.
Тотраз обреченно вывернул руль, прижался к бордюру и затормозил. Из полицейской машины вышел парень – примерно его лет.
‒ Лейтенант Хацаев, ‒ представился он. ‒ Покажите документы.
Тотраз протиснул через узко открытое окошко бумажник.
‒ Судебный пристав, ‒ сказал лейтенант Хацаев. ‒ Ну, ну. Выйдите из машины, пожалуйста.
‒ Какие-то проблемы? ‒ спросил Вадик, спустив стекло со стороны Тотраза.
‒ Да, есть проблемы. Вы как-то странно едете. Будто пьяный за рулем.
Тотраз открыл дверь. Он не представлял, что делать. Удостоверение не помогло. А деньги? Сколько за такое берут, обычно? Его никогда не останавливали пьяным. Как бы Вадик и тут не заплатил. Совсем некрасиво будет. Лучше пусть на штрафстоянку везут или что там бывает обычно…
‒ Тут, короче, такое дело…‒ начал он.
‒ Уфф, уххх.., ‒ лейтенант поморщился. ‒ Арака. Даже освидетельствование не нужно. ‒ Он посмотрел на машину.‒ Трезвых вообще нет?
Вадик вылез и подошел к полицейскому.
‒ Лейтенант, ‒ сказал он. ‒ Да, мы выпили. Признаём. У этого парня только что сын родился. Мы на роддоме отмечали. Выпили три положенных, закусили. Дороги пустые, мы едем медленно. Может, решим по-человечески?
Пока он говорил это, из полицейской машины вылез второй офицер. Он был старше Хацева. Из под форменной голубой рубашки с капитанскими погонами выглядывал волосатый живот.
‒ Чего, чего вы там отмечали?
‒ Сына рождение.
‒ Чьего сына?
Вадик кивнул в сторону Тотраза.
‒ Они все пьяные, ‒ сказал Хацаев напарнику.
‒ Вижу. Отмечали же, ‒ капитан посмотрел на Тотраза, потом на Вадика. ‒ Араку где брали?
‒ У Сандро.
‒ Это на Шалдоне, который?
‒ Ага.
‒ И чё осталось?
Вадик понял, куда идет разговор и улыбнулся:
‒ В багажнике пятнадцать литров еще.
Полицейские переглянулись.
‒ Ну, так давайте мы тоже отметим, ‒ капитан подтянул брюки. ‒ Иди баклажку принеси, ‒ сказал он лейтенанту.
Тот отошел к полицейской машине, достал пятилитровую пластиковую баклажку «Ахцау» и вплеснул на тротуар остатки воды. Тотраз открыл багажник. Джамбот с подняли бутыль и слили пять литров.
‒ У нас еще один пирог остался, ‒ сказал Вадик, закручивая крышку бутыли. ‒ И немного курицы. Только все уже остыло.
‒ Лучше холодное, чем никакое, ‒ сказал лейтенант, явно смягчившийся, как в его руке оказалась баклажка с аракой.
Тотраз отдал дощечку, накрытую полотенцем, капитану.
‒ Как сына назвал? ‒ спросил тот.
‒ Еще не решил.
‒ Владислав хорошее имя. Или Туган.
‒ Я подумаю.
‒ Если вберешь одно из них, знай что номæвæрæг19 у твоего сына Казбек Тахохов, ‒ капитан замолчал и оглядел пустую улицу, потом еще сказал. ‒ Цæй уæдæ, ноггуырд амондджын уæд. Сымахæн та уæ фæндаг фатау20.
‒ Амен! ‒ воскликнул лейтенант, и приподнял баклажку. ‒ Езжайте осторожно.
Полицейские вернулись в свою машину и поехали по улице Маркса.
‒ Хорошо отделались, ‒ сказал Тотраз, садясь за руль.
‒ А ты говорил не нужно брать бутыль, ‒ Вадик хлопнул дверью. ‒ Одним пирогом бы мы сейчас ничего не решили.
‒ Ты прав. Как всегда.
Тотраз высадил Джамбота у самого подъезда, и Джамбот тут же взбежал на крыльцо и проскочил за дверь. Вадик попросил остановить на углу и пошел во двор медленными усталыми шагами.
Когда Тотраз добрался до дома, было без четверти три. Он аккуратно припарковался между двух соседских машин, поднялся на лифте, по пути к спальне стянул футболку и треники и рухнул на кровать.
Он закрыл глаза и вдруг вспомнил, то, что не мог вспомнить с полуночи. Он потянулся к тумбочке и взял телефон. Свет от экрана показался слишком ярким в темноте. Тотраз прищурился. Он открыл чат с Элиной. Перечитал ее сообщение «У нас Мальчик. 3400» и едва подвижным большим пальцем напечатал: «Ты сама как?». Потом телефон стал очень тяжелым и упал Тотразу на живот. Руки опустились на холодное одеяло, глаза снова закрылись. Тотраз вздрогнул и уснул, уже не помня, отправил он сообщение или нет.
Примечания
[1] От осет. «каистæ» – родители жены.
[2] От осет. «хæдзар» – дом. Сейчас так называют общую хозяйственную пристройку к многоквартирному дому.
[3] Насладись его светом (осет.).
[4] Так во Владикавказе называют памятник генералу И.Плиеву.
[5] А то (осет.).
[6] Мы у тебя на пороге (осет.).
[7] Праздник в честь новорожденных мальчиков. Бывает в июле.
[8] Ну что? Нет еще?
[9] Мальчик – надежда (осет.)
[10] Племянники (осет.). В широком смысле – родственники по материнской линии.
[11] Ничего не поделаешь (осет.)
[12] Хистæр – старший (осет.).
[13] Слава Единому Почитаемому Богу… Да будит милость твоя на нас (осет.)
[14] Персонаж осетинского Нартского эпоса, покровитель мужчин и путников. Часто отождествляется с Георгием Победоносцем.
[15] Черный пес (осет.)
[16] Не нужна была (осет.)
[17] Извините! У нашего друга сын родился.
[18] Это заметно…Но…
[19] Нарекающий (осет.).
[20] Ну, пусть будет новорожденный удачлив. А ваша дорога пусть будет прямая как стрела (осет.)
✶✶✶✶
Azamat Gabuev was born in 1985 in Vladikavkaz. He has been living in Moscow since 2015, where he works as a lawyer. His stories have been published in Russian literary journals including Darial, Oktiabr, and Druzhba Narodov, as well as Russian Esquire. He has been longlisted for two literary prizes in Russia: the Neformat prize in 2009, and the Debut Prize in 2011. In 2018, EKSMO published his first book A Cold Day in the Sun, which was shortlisted in 2019 for the Fiction35 literary prize.
✶
Elaine Veronica Wilson is a literary translator, language instructor, and PhD candidate in the Department of Slavic Languages and Literatures at Columbia University. She studies early twentieth century Soviet Russian and Yiddish literature and is currently at work on her dissertation. She lives in New York City.
✶
Edward Michael Supranowicz is the grandson of Irish and Russian/Ukrainian immigrants and he grew up on a small farm in Appalachia. He has a graduate background in painting and printmaking. Some of his artwork has recently or will soon appear in Fish Food, Streetlight, Straylight, Gravel, The Phoenix, and other journals. Edward is also a published poet. His other works featured in ACM are Lego Legs 1 and Bitter Sweet Melody.
Another Chicago Magazine 